Да не опустится тьма   ::   Де Камп Лион

Сириец действительно не давал слова молчать. Просто Мартину казалось, что не в его интересах делиться новыми знаниями. Но если Томасусу потребовались наличные, ничто не запрещало ему продать секрет арифметики кому вздумается.

Взяв себя в руки, Пэдуэй признал, что ничего страшного не случилось ведь он сам хотел как можно шире распространить арабскую систему счета. В сущности, его задело то, что, урвав солидный куш, банкир и не думал с ним делиться. Как и предупреждал Невитта, Томасус - честный человек, но зевать с ним нельзя. Вечером того же дня Пэдуэй отправился к сирийцу. Фритарик нес наполненную золотом коробку.

- Мартинус! - вскричал банкир. - Неужели ты хочешь погасить долг? Откуда у тебя столько денег?

- Возвращаю все целиком, - ухмыльнулся Пэдуэй. - Надоело платить десять процентов, когда можно обойтись семью с половиной.

- Что? Где это ты найдешь такой смехотворно малый интерес?

- У твоего уважаемого коллеги Эбенезера. Он сам мне предложил.

- Ну, не ожидал я от Эбенезера... Если это правда, то и я могу согласиться на такой процент.

- Придется тебе сделать предложение получше - заработав столько на продаже моей арифметики!

- Послушай, Мартинус, я поступил вполне законно...

- Не спорю.

- Ну, хорошо. Должно быть, такова воля Господа нашего. Я предлагаю семь и четыре десятых.

Пэдуэй презрительно рассмеялся.

- Тогда семь. Но это мое последнее слово!

Снова зашел в гости Невитта.