Дерни за веревочку   ::   Рыбаков Вячеслав

 — Опять девки в купальниках? Или уже без? Вокруг такое творится — а у тебя одно на уме… Тебе надо поспать с красивой девушкой, Степной Волк, — процитировал он Гессе, чуть польстив Диме, потому что уподобил его Степному Волку, но в то же время презрительно. — Знаешь, Дымок, у меня мрачное предчувствие. Когда ты наконец потеряешь девственность, ты вообще перестанешь писать. Окажется — не о чем. Помяни мое слово. Окажется, что гораздо проще стаскивать лифчики в натуре, чем мараться с красками.

— Олег, да я же совсем не об этом!

— Ладно. Мое дело сказать, твое — на ус мотать. А теперь, душа моя, я тебя погоню. Я же говорил — я звонка жду. Пока.

— Пока…

Олег повесил трубку, и телефон действительно почти тотчас же прозвонил.

— Шорлемер на проводе! — браво сказал Олег.

— Двести пятьдесят, — не здороваясь, сообщил ему мягкий мужской голос.

— Это грабеж, — после паузы сказал Олег, чуть осипнув. Провел по намокшему лбу ладонью. — Она стоит не менее восьмисот.

— Двести пятьдесят, — с мягкой настойчивостью повторили там.

— Эту икону я сам вывез из Олонецкой губернии весной. Старообрядческий канон соблю…

— Двести пятьдесят, — прозвучало снова, с такой интонацией, словно невидимый собеседник втолковывал некую очевидную истину непонятливому, упрямому ребенку.

Олег молчал.

— Олежек, — ласково сказали в трубке. — Вы же сами нарисовали ее. Мой эксперт установил это достоверно. Но я не обижаюсь и не ловлю вас за руку. Более того, я беру ее, поскольку после нашей обработки действительно смогу продать ее как подлинник. Но это сделаю я. Ваша доля — двести пятьдесят.