JК
Двое :: Иванов Сергей Григорьевич
Страница: 28 из 32И все!
Он достал из-за пазухи замусоленный сухарь, со словами «Жри, дурень!» сунул его Андру и двинулся вдольклеток, задумчиво насвистывая и поглядывая по сторонам. У одной из дверей остановился, повозился, открывая замок, и вошел внутрь. Сквозь проволочные перегородки Андр видел, как охранник молча перевернул на спину какую-то женщину, навалился всей массой и, преодолев робкое сопротивление, овладел ею. Затем протяжно зевнул, поднялся и, заперев клетку, побрел к выходу, поправляя рясу и покачиваясь от нахлынувшей вдруг дремоты. Будто нужду справил.
«Скотина бронированная! — взорвался вдруг Андрей. — Ну, чего гляделки-то выпучил? Тебе здесь театр?!»
«Привыкай, — отозвался Андр. — Не вечно же тебе отворачиваться!»
Игнорируя изощренные, язвительные ругательства Второго, Андр распахнул двери в обоих концах барака, чтобы хоть немного освежить пропитанный многодневной вонью воздух. Затем опустился в кресло, натужно застонавшее под его тяжестью, и расслабил мышцы, вслушиваясь в мешанину вздохов, всхлипов, многоголосого болезненного храпа и скрипа нар, привычными к сумраку глазами разглядывая изможденные, необратимо запущенные тела этих бывших людей, загнанных в радиофицированные клетки до скончания времен.
Андр сидел так с полчаса, прокручивая в памяти события дня, анализируя, выискивая просчеты, прогнозируя, как вдруг настороженным взглядом поймал движение в одной из клеток. Прихватив из угла шест, Андр подошел.
На нарах сидел крупный жилистый мужчина. Запрокинув голову, он ритмично покачивался, как будто под неслышную музыку.
Он достал из-за пазухи замусоленный сухарь, со словами «Жри, дурень!» сунул его Андру и двинулся вдольклеток, задумчиво насвистывая и поглядывая по сторонам. У одной из дверей остановился, повозился, открывая замок, и вошел внутрь. Сквозь проволочные перегородки Андр видел, как охранник молча перевернул на спину какую-то женщину, навалился всей массой и, преодолев робкое сопротивление, овладел ею. Затем протяжно зевнул, поднялся и, заперев клетку, побрел к выходу, поправляя рясу и покачиваясь от нахлынувшей вдруг дремоты. Будто нужду справил.
«Скотина бронированная! — взорвался вдруг Андрей. — Ну, чего гляделки-то выпучил? Тебе здесь театр?!»
«Привыкай, — отозвался Андр. — Не вечно же тебе отворачиваться!»
Игнорируя изощренные, язвительные ругательства Второго, Андр распахнул двери в обоих концах барака, чтобы хоть немного освежить пропитанный многодневной вонью воздух. Затем опустился в кресло, натужно застонавшее под его тяжестью, и расслабил мышцы, вслушиваясь в мешанину вздохов, всхлипов, многоголосого болезненного храпа и скрипа нар, привычными к сумраку глазами разглядывая изможденные, необратимо запущенные тела этих бывших людей, загнанных в радиофицированные клетки до скончания времен.
Андр сидел так с полчаса, прокручивая в памяти события дня, анализируя, выискивая просчеты, прогнозируя, как вдруг настороженным взглядом поймал движение в одной из клеток. Прихватив из угла шест, Андр подошел.
На нарах сидел крупный жилистый мужчина. Запрокинув голову, он ритмично покачивался, как будто под неслышную музыку.