Гимн Лейбовичу   ::   Миллер Уолтер Майкл

Я думаю, ты должным образом очистишь свою совесть. Есть что-нибудь еще?

— Целая куча.

Священник вздрогнул. Он должен был посетить еще нескольких отшельников. Это был долгий и жаркий путь, а у него болели колени.

— Ради Бога, давай покончим с этим как можно быстрее, — вздохнул он.

— Нечистые помыслы, единожды.

— Мыслью, словом или делом?

— Ну, здесь была эта… женщина-дьяволица, и она…

— Женщина-дьяволица? А… ночная. Ты в это время спал?

— Да, но…

— Тогда почему же ты каешься?

— Из-за того, что было после.

— После чего? Когда ты проснулся?

— Да, я продолжал думать о ней. Продолжал представлять ее снова и снова.

— Ну, ладно, похотливые мысли, намеренное развлечение в великопостные дни. Ты сожалеешь об этом? Что еще?

Все это были обычные вещи, такое он много раз выслушивал от кандидатов в члены ордена и послушников. Как отцу Черохи представлялось, от Франциска требовалось лишь прорявкать свои самообвинения — одно, второе, третье — в форме доклада, безо всех этих наводящих вопросов. Казалось, Франциск никак не может сформулировать следующую фразу. Священник терпеливо ждал.

— Я думаю, мое призвание пришло ко мне, отец, но… — Франциск облизнул потрескавшиеся губы и уставился на жука, сидящего на камне.

— Вот как, пришло? — голос Чероки был совершенно лишен выражения.

— Да, я думаю, пришло.