Гражданин преисподней   ::   Брайдер Юрий

Если «быки» и «зубры», расположившиеся отдельно, еще придерживались каких-то внешних приличий, то безусые молодцы, едва получившие статус «волков», позволяли себе самые хамские выходки — бранились по малейшему поводу, вырывали друг у друга лучшие куски, без зазрения совести здесь же на месте справляли малую нужду.

— Вернусь домой, — бахвалился один юный темнушник, — и сразу пойду к соседской дочке. За уши ее и об землю! И уж потом потешусь всласть! На неделю вперед оттянусь!

— А сосед как на это посмотрит? По голове тебя погладит? — интересовались его приятели.

— Он и знать не будет! Я такой момент выберу, когда он к моей мамаше в постель залезет!

— Как бы твой папаша все дело не испортил.

— С папашей я договорюсь. В крайнем случае пущу его к соседской дочке первым. Долго он не за держится. Устарел папаша, а девка огонь!

Общее ржание тут же перешло в потасовку: кто-то у кого-то случайно выбил из рук кружку. Относительный порядок наступил только после того, как один из «зубров» швырнул в чересчур распоясавшуюся молодежь увесистой костью.

Пользуясь тем, что их оставили без надзора, Кузьма и Венедим расположились в сторонке. И если Венедим к чужой пище старался не притрагиваться, то Кузьма с удовольствием грыз копченое мясо и прикладывался к манерке с водярой.

— Ты поел бы, — посоветовал он светляку. — Силы надо подкопить. Еще неизвестно, что нас впереди ожидает.

— Вера запрещает мне участвовать в трапезе этих грешников. Ведь они, говорят, даже человечинкой не брезгуют.

— Брехня, — возразил Кузьма. — Раньше, может, и случалось такое. А теперь у них всякой еды навалом.