Гробницы Атуана   ::   Ле Гуин Урсула

— Я больше не Тенар, — сказал она, пристально глядя на собеседника. Рука замерла, так и не коснувшись волос девочки.

— Нет… — прошептал он и через минуту добавил: — Знаю, знаю. Теперь ты маленькая Съеденная Арха. Но я…

Девочка молчала.

— Трудный день был для малышки, — сказал человек со свечой.

— Тебе нельзя входить сюда, Манан!

— Нельзя… Знаю. В этот дом нельзя. Спокойной ночи, малышка… Спокойной ночи…

Манан, не торопясь, повернулся и вышел. Отблески света на стенах постепенно угасли. Девочка, имя которой теперь было Арха, Съеденная, лежала молча, неотрывно глядя в чернильную тьму.



2. СТЕНА ВОКРУГ МЕСТА

Она росла и, не сознавая того, забыла мать. Ее место было здесь, у Гробниц, и так было всегда. Лишь иногда, июльскими вечерами, когда девочка смотрела на окрашенные закатом в желтоватый цвет горы на западе, вспоминала она огонь в очаге того же самого цвета. Ей казалось, что когда-то ее держали на руках, что было странно, потому что здесь к ней и прикасались-то редко, и вспоминался ей чудесный запах вымытых в душистой воде волос цвета заката и огня.

Конечно, знала она больше, чем помнила — всю историю ей уже рассказали. Когда ей было лет семь или восемь и ей захотелось узнать, кто же она такая, девочка подошла к своему телохранителю, стражнику Манану и спросила:

— Манан, расскажи, как меня выбрали.

— Но ведь ты и так все это знаешь, малышка.

Она и в самом деле знала.