Канатоходцы   ::   Абрамов Сергей

Именно здесь мы инашли брод.

– Какой брод? – удивился я. Какой брод мог быть в толще зыбучих песков, не выдерживавших никакой тяжести? Айк объяснил:

– Когда меня, штрафника, сунули в похоронную команду, именно сюда мы и поехали. Взяли с напарником одного мертвяка и швырнули метра за три в песчаную топь. А он не тонет. Лежит в песке и не всасывается. Я пнул багром – есть у нас такие багры для аахоронки – чую: грунт не то камень, не то глина. Положил багор, перебрался на рыженькую полоску, где мертвяк лежал, – стоять можно. Метра два шириной под ногами, будто каменная стена в песке. Прошел метров пятьдесят – то же самое. Под ногами твердь, и конца нет, а по краям зыбучка. Потом один из наших ребят до конца прошел, должно быть, километров десять: здесь зыбучка горловиной суживается. Ну, а мы, понятно, об атом молчок, пригодится, думали, а шефа, который с нами был, сунули мордой в зыбучку, да ещё багром помогли. Вон, видите, синюшник по краю, а дальше полоска рыженькая. Здесь и проскочим.

– Так и они проскочат, – сказал я.

– Они загодя нас обходят, под углом. А справа брода нет. Либо в зыбучку, либо в обход, если сообразят. А вернее, не успеют. Увидят, что мы прошли, и рванут. Где на такой скорости сообразить – не те головы.

Айк предсказал точно. На той скорости, с какой мы летели над песчаной пустыней, даже рассмотреть что-либо внимательно было трудно.