Кесаревна Отрада между славой и смертью   ::   Лазарчук Андрей

Но руки, неожиданно большие, двигались сноровисто и быстро: когда одетую в хозяйкину рубашку Отраду уложили лицом вниз на лавку, он очень уверенно прощупал ей спину, глядя куда-то поверх всего, а потом стал делать такое, от чего у Алексея стянуло на спине кожу: руки и ноги кесаревны изгибались совершенно немыслимо, как в пыточной, и - сухой хворостяной треск бил в уши... Но после всего этого Отрада, укрытая тремя пуховыми перинами, откашляла комья коричневой мокроты - и задышала глубоко и чисто. Даже румянец проступил на восковато-голубых щеках. - Топите баню, - распорядился знахарь. Имя его было Памфалон. Дочки старосты тут же бросились исполнять приказание, а знахарь раскрыл свою сумку и принялся разбирать травы. Травы хранились в пергаментных мешочках со старинными полустершимися надписями. - Почтенный Памфалон, - неуверенно сказал Алексей, - но ведь после бани организм больной будет слишком восприимчив к холоду... - Если вы потащите ее дальше, она умрет, - сказал знахарь, не отрываясь от своих мешочков. Пряный вперемешку с пыльным запах распространялся по комнате. - Вполне возможно, что она умрет и здесь. Силы, чтобы жить, у нее немного. Но если вы ее потащите, она умрет точно. - Если мы не потащим ее, нас настигнут и убьют. - Опять война: - знахарь качнул большой седой головой. - Когда же вам надоест, молодые? - Почтенный... неужели нельзя использовать какое-то средство... чародейство, может быть?.. - Алексей замялся. Сказать, подумал он. Мы уже ничего не теряем...