Кесаревна Отрада между славой и смертью   ::   Лазарчук Андрей

Пожалуй, что надо бы еще один обруч насадить, сказал он и ткнул толстым пальцем: сюда. Пожалуй, что надо бы, согласился Алексей.

Оплетенный канатом камень описал крутую дугу, глухо бухнул в бревенчатый настил пирса и несколько раз подпрыгнул по нему. Два оборванных подростка ухватились за привязанный к камню тонкий белый линь и стали быстро выбирать его, торопясь ухватить тянущийся за линем причальный канат. Обычно неповоротливые левиатоны не подходят к пирсу, остаются на якоре или бочке, но на этот раз капитан решил почему-то изменить привычной практике: Подростки-швартовщики обмотали канат вокруг причальных столбов, помахали рукой. Матросы несколько раз провернули барабан кабестана, потом отскочили, чтобы не попасть под удар спиц, когда трос натянется. Швартовочный мастер взялся за рычаг тормоза. Сарвил наблюдал, ощущая в себе какие-то крохи подлинного любопытства. Он мог бы, скажем, пользуясь преимуществами мертвеца, шагнуть на несколько минут вперед, узнать то, что произойдет, и вернуться обратно. Или не возвращаться. Однако он продолжал быть здесь, наравне со всеми: Трос напрягся, мастер налег на рычаг, тормоз завизжал. Корпус судна пробрала дрожь. Откуда-то выкатился пустой бочонок. С носа на пирс полетел еще один линь. Его подхватили: Видно было, что судно почти остановилось. Из-под кабестана, вращавшегося все медленнее, шел дымок, воняло горелым войлоком. Туда плеснули водой - ведра наготове стояли рядом.