Кесаревна Отрада между славой и смертью   ::   Лазарчук Андрей

- И, наверное, проводник из местных. - Местные боятся Камы, как огня, - сказал Афанасий. - Поведу сам. Конрад медленно наклонил голову, хотел что-то сказать - и тут встал Желан. - Братья, - изумленно прохрипел он. - Это что же? Наши ушли биться - а мы, значит: на лодках, да?

- Да, слав, - Конрад тоже встал. - Именно так. - Их двадцать, - сказал Желан. - Нас двенадцать. Больше половины. К двоим - третий: это много. - Мы все равно не успеем, - сказал Конрад. - Я не понимаю даже, на что рассчитывал их старший: - Если то, что говорил кузнец, правда: - начал Афанасий, но Конрад вдруг остановил его резким жестом. - Я могу предположить только одну причину такого безумия, - сказал он. Отвлечение на себя. - От чего? - Вот именно: Так. Кого, говоришь, они оставили в деревне? - Шестерых. Четверо раненых: двое совсем безногие, двое лежат в жару: еще один просто больной, кашляет, но вроде бы поправляется. Ну, и девчушка. - Что за девчушка? - Не знаю, не спрашивал. Староста ее приютил. Больная тоже. Тоже вроде бы поправляется. - Ты ее видел? - Ну, видел. Молоденькая, худая: худее нас. - Веди, показывай. - Ты что думаешь, потаинник: - Потом. Все потом: - и, когда отошли достаточно далеко от колодца, у которого бродиславы расположились на совет: - Я-то думаю, дурак, чьим тут духом пахнет: Пактовий. Это точно Пактовий. - Что за Пактовий? - А, ты не знаешь... Сын старика Пактовия. Который, если помнишь, мятежника Дедоя укоротил. Так вот, младшего этого кесарь, государь наш, за кесаревой в Кузню послал: - Про это я слышал.