Клуб удивительных промыслов   ::   Честертон Гилберт Кийт

Были и статуи; они представляли нам строителей железной дороги и богатых филантропов - народ сомнительный и объединенный презрением к людям. Были храмы, но посещали их странные, темные секты - агапемониты, ирвингиты. А главное, здесь были площади, широкие улицы, трамвайные рельсы - словом, все признаки цивилизации, но, хотя никто не мог бы угадать, что увидит за углом, всякий угадал бы, что он не увидит ничего первоклассного, прекрасного, великого. Негодуя и отвращаясь, мы потянулись душой к тем улочкам и закоулкам, к тем грязным тупичкам и трущобам у Темзы, рядом с Сити, где, обогнув любой угол, ты увидишь крест над великим собором Рена, и он поразит тебя, словно молния.

- Только не забывайте, - сказал мне Грант, как всегда отрешенно и весомо, - что самое убожество этих мест говорит о победе человека. Да, вы правы, люди живут тут хуже, чем при варварстве. Они живут в низкопробной цивилизации. Но я уверен, что большей частью они порядочны, добродетельны, а добродетель - дерзновенней и опасней, чем кругосветное плавание. Кроме...

- Да, да? - поторопил я его.

Он не ответил.

- Ну, говорите же, - сказал я снова, но большие голубые глаза смотрели не на меня.

- В чем дело? - настаивал я, поглядев, как и он, на улицу.

- Странно, - сказал наконец Грант, - да, очень странно, что меня вот так осекли, когда я ударился в оптимизм.

Я предположил, что здесь хорошие люди, а вон идет самый плохой человек в Лондоне.

- Где? - спросил я.