Любовники   ::   Фармер Филип Жозе

Так и не знаю, поймали его потом вскорости аззиты или нет, и что у них навешивают за такой жуткий антиистиннизм".

Жуткий. Однако картинка так и маячила перед глазами, как живая, словно он опять средь бела дня в Берлине. И, как живой, маячил тот мужичок, что предлагал купить. Высокий, молодой, симпатичный, блондин, плечища - во! По-исландски говорил, но с берлинским выговором.

Чуть светящаяся плоть...

Несколько минут Мэри лежала молча, только ее дыхание доносилось. И наконец подала голос:

- Хэл, разве мало ты натворил, домой вернувшись? Или мне еще кое о чем придется АХ'у заявлять?

- О чем "еще кое о чем"? - спросил он свирепо. Однако усмехнулся, потому что решил: пусть она не темнит, пусть выступит и выскажется без уклончивостей. Ну, не то чтобы вовсе без уклончивостей, а насколько это для нее возможно, лишь бы поближе к сути.

- О том самом, которое с тебя приходится, - донесся шепот.

- Что ты имеешь в виду?

- Сам знаешь.

- Ничего я не знаю.

- В ночь перед отъездом ты сказал, что устал. Это не отговорка, но я АХ'у ни слова не сказала, потому что норму за неделю ты выполнил. Но теперь тебя две недели не было, и стало быть...

- Норму за неделю! - рявкнул он, приподнявшись на локте. - Норму за неделю! Вот что у тебя на уме, а?

- Но, Хэл! - удивленно сказала она. - А что же еще должно быть на уме?

Он застонал, плюхнулся на матрас и уставился во тьму.

- А что толку? - сказал он. - Чего ради, а? Мы девять лет женаты, а детей не было и не будет.