Арсен Люпэн в тюрьме   ::   Леблан Морис

Яснаятишина, утреннееспокойствие, какоебываетубереговпрохладныхвод, обнималозамок. Кагорн–сияяотрадости, Ганимар–по-прежнемуневозмутимыйподнялисьполестнице. Неслышалосьнизвука. Ничегоподозрительного.

– Чтояговорилвам, господинбарон? Всущности, мненеследовалосоглашаться…Мненеловко…

Онвзялключиивошелвгалерею.

Надвухстульях, скорчившись, сповисшимируками, обаагентаспали.

– Громимолния! Чертвозьми! –проворчалинспектор. Итутжераздалсякрикбарона:

– Картины!.. Сервант!..

Онзаикался, задыхался, протягиваярукикпустымместам, копустевшимстенам, изкоторыхторчалигвозди, гдеещевиселитеперьненужныеверевки. Ватто–исчез! Рубенсы–похищены! Гобелены–сняты! Витриныдлядрагоценностей–опустошены!

– ИмоиканделябрывстилеЛюдовика XV в…Иподсвечникрегентства!.. Ибогородицадвенадцатогостолетия!..

Онперебегалсместанаместоврастерянности, вотчаянии. Называлуплаченныецены, подводилитогипотерям, нагромождалчисла, ивсеэто–вперемешку, нечленораздельно, неоконченнымифразами. Онтопалногами, корчился, сходясумаотяростиистрадания. Словновконецразоренныйчеловек, готовыйпуститьсебепулювлоб.

Иесличто-нибудьмоглоегоутешить, тотолькоизумление, охватившееГанимара. Невпримербарону, инспекторнебылвсостояниипошевелиться. Словноокаменев, онблуждающимвзоромокидывалокружающее. Окна? Заперты. Замкинадверях? Нетронуты. Иникакихпроломоввпотолке. Следоввзломавполу? Всебыловполнейшемпорядке.