Последняя война   ::   Мартьянов Андрей

Состарившийся и раздобревший с возрастом хан не хотел ехать в немыслимую даль только затем, чтобы увидеть Гурцата. Кто он такой? Да, разбил коричневокожих дикарей, пришедших на лодках к побережью. Да, запер остатки этого странного племени на Лисьем полуострове. Взял добычу на границах Саккарема и раздал воинам, не обделив никого. А потом... Зачем Гурцату потребовалось вести свои тысячи на полночь?

- И я не пойду, - замотал головой Худжирт после быстрой и невыдержанной речи Борохойн-батора. Молод он еще и лишняя горячность не избыта. - Весна нынче теплая, зима была снежная. Степь расцвела, значит, будет приплод у скота. Прокормимся и без Саккарема!

- Двенадцать тысяч воинов, мужчин, которые могли кормить свои семьи, ушли в вечность за последние три весны, - добавил Худук. Его место тоже было почетным - сразу за вождем киренов. - Зачем новые смерти? Во имя чего? Золота? Его нельзя съесть! Рабов? К чему они в Степи, когда любой мергейтский мальчишка знает, как управляться с табунами?

Гурцат молчал. Он признавал право ханов высказать свои мысли. Однако почему никто, даже умудренный восемью десятками весен Эртай, не может увидеть круги, идущие по воде? Меорэ, пусть и многочисленные, но слабые, оказались той последней каплей, которая вызывает оползень в холмах. Ничто не вечно, даже Степь. Худжирт твердит, что грядущий год будет богат урожаем трав, потомством лошадей, овец... У него в улусе, наверное, так и случится.