Мент   ::   Константинов Андрей

Правой ногой он попирал убитого Зверева.

В кухню вошла Настя. Сквозь белоснежный пеньюар просвечивали розовые соски. Она обхватила Зверева за голову, притянула к себе.

— Ну что, капитан, обиделся? Обгадила душу корыстная стерва? Плюнь, капитан, перемелется… найдем мы тебе бабу, глупенький.

Она засмеялась низким грудным смехом. От этого смеха Сашка всегда шалел. Он обхватил Настю за ягодицы и поцеловал в грудь сквозь ткань пеньюара. Сердиться на эту женщину он не мог.

Через несколько минут они снова оказались в постели.

Так все и продолжалось. Греховно, нелегально, неистово. Судейско-ментовский роман… Что за жанр такой? Странный, ребята, жанр…

Накатила осень. Закружились листья. Потешный кремлевский переворот подпортил карьеру полковника Тихорецкого. Какую-то там неправильную позицию занял Павел Сергеевич в отношении ГКЧП. Не просек тему, как говорится. То ли сказал чего-то не то, то ли сделал… Нет, никаких репрессий в отношении Тихорецкого не проводилось, но в приватной беседе ему намекнули, что генеральской звезды теперь уж можно не ждать. Паша по такому случаю два дня пил и даже ударил жену. Народный судья взяла больничный, чтобы не смущать сослуживцев и подсудимых синяком. Навестившему ее Звереву сказала, что мол, разбирала старый хлам на антресолях — уронила коробку с книгами. Сашка поверил.

Все, однако, проходит. Прошел синяк, потихоньку рассосалась ссора. Вот только обида осталась. У Тихорецкой — на мужа.