Мое почтение, красотка   ::   Сан-Антонио

— Мадемуазель Хелена?

— Да.

— Она ушла. Она вообще редко здесь ночует…

— Что она из себя представляет?

Они пожимают плечами. В головах этих людей столько же мозгов, сколько в килограмме помидоров. Хелена их подавляла своей ученостью, элегантностью… Они дают мне понять, что между нею и премией за добродетель — целый Тихий океан. Как и все люди их положения, они ненавидят “интеллектуальных служащих”, в число которых входила и Хелена.

При активном участии холодной воды и крепкого кофе нам удается привести в чувство Бертрана. Он зевает так широко, что можно увидеть изнанку его трусов.

Я его расспрашиваю о том, что произошло. Такое впечатление, что он ничего не соображает.

— Он понимает по-французски? — спрашиваю я лакея — Но… конечно.

— Не похоже… Эй! Бертран, вы меня слышите? Наконец он издает бурчание, которое я истолковываю как согласие.

— Вы заметили что-то необычное?

— А что-то случилось?

Ясно. Он знает не больше таракана, запертого в чемодане. Ничего не видел, ничего не слышал. Не заметил, что у водки странный привкус. Этот лопух проспал все на свете.

Я его расспрашиваю о событиях второй половины дня.

— Что-нибудь странное было?

— Нет, — отвечает он.

Он не врет. Для него это невозможно физически. Я немного дергаюсь, хотя за несколько последних часов научился ничему не удивляться.

— Как?! А разве не взломали сейф? Он качает головой.

— Нет.