Мое почтение, красотка   ::   Сан-Антонио

В рапортах топтуны уверяют, что Хелена ведет примерную жизнь, тогда как мамаша Бордельер клянется, что она трахается под ее крышей по несколько раз в неделю.

А главное — исчезновение трупа из Лувесьенна. Я должен был знать, что Хелена мертва, но они не могли оставить тело, потому что судмедэксперты установили бы личность погибшей.

Еще были найденные на подушке волоски, сообщившие мне, что женщина, которой они принадлежали, была блондинкой, перекрасившейся в брюнетку.

Я тогда сразу себе сказал, что волосы такого чистого золотого цвета не красят без веской причины.

А причина была ой какой веской.

Я замечаю, что во время этих умозаключений Шварц и Хелена не сводят с меня глаз. Они ждут ответа.

— Ах да! — говорю. — Как я понял, что Хелен было две? — Я обращаюсь к красотке:

— Вы говорите по-румынски?

Она прикусывает губу.

— Я поняла, — шепчет она. Я смотрю в окно. Мы выехали из Парижа и теперь катим по унылому мокрому предместью. Я слышу свистки поездов.

Тип, сидящий за рулем машины, толстый малый с рожей немецкого садиста. Всякий раз, когда наши взгляды встречаются в зеркале заднего обзора, я невольно думаю, что он сделал бы головокружительную карьеру в Голливуде, заменяя Бориса Карлоффа в те дни, когда тот ходит к дантисту.

— Если я не слишком любопытен… Куда мы едем? Шварц впервые теряет свою благовоспитанность.

— Увидите, — сухо отвечает он.

Насупившись, я пытаюсь всмотреться в окрестности, но дождь льет все сильнее, и стекла запотели.