Неприятности на свою голову   ::   Сан-Антонио

Он несгибаем, как протестантская догма, и безбород, как хлеб из крупчатки.

— Скажите… — спрашиваю я, почтительно приподняв шляпу, — сюда приезжал забрать багаж один мужчина: высокий, в плаще и круглой шляпе.

Вы его заметили?

— Я его прекрасно помню, месье. Я сам грузил багаж в машину.

— У него была машина?

— Такси, месье.

— Такси…

Когда я погружаюсь в свои мысли, то эхом повторяю чужие слова. Это помогает мне соображать.

— Да, месье.

Мне в голову приходит одна идея, может, абсурдная, а может, и дельная. Я говорю себе, что Льеж — город довольно маленький и швейцар должен знать, по крайней мере в лицо, большинство таксистов.

— Вы, — спрашиваю, — случайно не знаете водителя такси?

Он улыбается.

— Это мой друг, — говорит он. — Кее Попенж. Я сдерживаю вздох, который, если бы я выпустил его, отбросил бы моего собеседника к стене.

— Хорошо… Очень хорошо.



Глава 7

У старого швейцара рот напоминает тот, что имеют вырезанные из дерева персонажи, призванные украшать камины личностей, у которых вкус к искусству развит сильнее мозгов. Не надо заканчивать Высшую политологическую школу, чтобы понять, что моя радость его несколько удивляет.

Поскольку я всегда щедр на чаевые, то сую ему в “чердак” крупную купюру.

— Мне нужен адрес вашего корешка-таксиста, — уверяю я.

— Он живет на улице Сент-Гюдель, — отвечает швейцар, — как раз над молочным магазином.