Неведение отца Брауна (рассказы)   ::   Честертон Гилберт Кийт

В самых больших ячейках высились груда орехов и пирамида мандаринов. Надпись над орехами - синие крупные буквы на картонном поле - гласила: "Лучшие мандарины. Две штуки за пенни"; надпись над мандаринами: "Лучшие бразильские орехи. Четыре пенса фунт". Валантэн прочитал и подумал, что совсем недавно встречался с подобным юмором. Обратившись к краснолицему зеленщику, который довольно угрюмо смотрел вдаль, он привлек его внимание к прискорбной ошибке. Зеленщик не ответил, но тут же переставил ярлычки. Сыщик, небрежно опираясь на трость, продолжал разглядывать витрину. Наконец он спросил:

- Простите за нескромность, сэр, нельзя ли задать вам вопрос из области экспериментальной психологии и ассоциации идей?

Багровый лавочник грозно взглянул на него, но Валантэн продолжал, весело помахивая тростью:

- Почему переставленные ярлычки на витрине зеленщика напоминают нам о священнике, прибывшем на праздники в Лондон? Или - если я выражаюсь недостаточно ясно - почему орехи, поименованные мандаринами, таинственно связаны с двумя духовными лицами, повыше ростом и пониже?

Глаза зеленщика полезли на лоб, как глаза улитки; казалось, он вот-вот кинется на нахала. Но он сердито проворчал:

- А ваше какое дело? Может, вы с ними заодно? Так вы им прямо скажите: попы они там или кто, а рассыплют мне опять яблоки - кости переломаю!

- Правда? - посочувствовал сыщик.- Они рассыпали ваши яблоки?

- Это все тот, коротенький,- разволновался зеленщик.- Прямо по улице покатились. Пока я их подбирал, он и ушел.