JК
Война за погоду :: Прашкевич Геннадий
Страница: 5 из 18Не трусить просил, не прятаться в мертвые туманы, а именно - не забывать об осторожности! И это он, Вовка, поднял боевую тревогу, первым заметив невдалеке хищный вражеский перископ! Здорово и страшно рявкнула сирена, на корме в один момент расчехлили спаренные крупнокалиберные пулеметы. И разве он, Вовка, виноват в том, что "подлодка" оказалась полузатопленным бревном?
После ложной тревоги Вовку невзлюбил и боцман Хоботило.
Будь Хоботило похож на настоящего боцмана - свисток на груди, клеенчатая зюйдвестка, высокие морские сапоги, волевой подбородок, Вовка многое бы ему простил. Но боцман Хоботило больше всего был похож на пермского возчика: он таскал черный, отсыревший от тумана бушлат, разношенные кирзовые сапоги, от него вечно пахло суриком и олифой, а на голове красовалась самая обычная меховая шапка с отогнутыми вверх ушами.
Боцман в шапке! Ну какой это боцман?
А еще - фамилия.
Мама пыталась объяснить: дескать, из поморов боцман. Дескать, у них там, у поморов, все фамилии чудные, а хоботило - это всего лишь узкий криво изогнутый мыс, глубоко вдающийся в море. Но лучше бы боцман Хоботило не вдавался так глубоко в Вовкину личную жизнь, и не мешал бы Вовке спускаться в машинное отделение, где так сладко и жарко пахло машинным маслом, и не запрещал бы подниматься на бак, откуда даже в туман можно было кое что увидеть, и не мешал бы подкармливать ездовых собак, которые жили на корме в специально сваренной для них металлической клетке.
Собак везли на остров Крайночной Вовкина мама - метеоролог Клавдия Пушкарева и радист Леонтий Иванович.
Мама есть мама. А с радистом Вовке опять не повезло.
После ложной тревоги Вовку невзлюбил и боцман Хоботило.
Будь Хоботило похож на настоящего боцмана - свисток на груди, клеенчатая зюйдвестка, высокие морские сапоги, волевой подбородок, Вовка многое бы ему простил. Но боцман Хоботило больше всего был похож на пермского возчика: он таскал черный, отсыревший от тумана бушлат, разношенные кирзовые сапоги, от него вечно пахло суриком и олифой, а на голове красовалась самая обычная меховая шапка с отогнутыми вверх ушами.
Боцман в шапке! Ну какой это боцман?
А еще - фамилия.
Мама пыталась объяснить: дескать, из поморов боцман. Дескать, у них там, у поморов, все фамилии чудные, а хоботило - это всего лишь узкий криво изогнутый мыс, глубоко вдающийся в море. Но лучше бы боцман Хоботило не вдавался так глубоко в Вовкину личную жизнь, и не мешал бы Вовке спускаться в машинное отделение, где так сладко и жарко пахло машинным маслом, и не запрещал бы подниматься на бак, откуда даже в туман можно было кое что увидеть, и не мешал бы подкармливать ездовых собак, которые жили на корме в специально сваренной для них металлической клетке.
Собак везли на остров Крайночной Вовкина мама - метеоролог Клавдия Пушкарева и радист Леонтий Иванович.
Мама есть мама. А с радистом Вовке опять не повезло.