Стендинг или правила приличия по Берюрье   ::   Сан-Антонио

Что наша доля кислорода — это грабеж среди бела дня, злоупотребление легких! Что мы портим пейзаж. Что наша жизнь — ошибка природы.

У нас заходит мозга за мозгу. Мы чувствуем, что стали источником уродства и обнаруживаем у себя всякие мерзости. У нас в голове не укладывается, что мы стали такими ужасными, такими противными и приносящими беду, такими заразными и такими испорченными. Такое открытие сбивает нас с толку. А мы думали, что вели более или менее нормальный образ жизни. А получается, что за этой ширмой самоуспокоенности скрывалось столько пороков и безобразия. Оказывается, мы насквозь прогнили и ни о чем не догадывались. Мы исходили сукровицей, но продолжали радоваться, пребывая в полном неведении.

Наконец, мадам Клистир больше не в состоянии превращать кислород в белиберду. Ее легкие не справляются, теряют боеспособность. Наступает тишина, но воздух продолжает вибрировать. Гнев Клистиров витает в угрожающей тишине кабинета.

Я вдыхаю большой глоток воздуха и перехожу в наступление.

— Доктор, — говорю я, едва разжимая челюсти из опасения укусить его. — Если бы вы были на десять лет моложе, я бы выщипал вашу козлиную бородку. Поэтому, принимая во внимание ваш возраст, я ограничусь вопросом о причине этого приступа.

Он изумленно шевелит губами.

— Говорите спокойнее, я прошу вас! — заявляет директор.

Клистир решается.