Страница:
145 из 211
- А кто такой Кочубей?
- Орел! Герой гражданской войны, лапуня.
- И ты, Прошенька, ну в точности орел. Одни усы чего стоят. Тебе бы только в нашем колхозе бабами командовать. Сто баб вправо, сто влево, а сам посередке. К такой, как я, под бочок.
- Сущая мечта, - зажмурясь, потряс головой Прохор. - К этому полу у меня земное тяготение, да только жаль - не притянула ни одна, за исключением, конечно, вас. У меня после встречи с вами, Матрена Семеновна, такой прилив в груди, такой жар стоит, что ноги подмывает и в музыку кидает.
- А у меня, Прошенька, музыка есть. Граммофон с трубою.
- С пластинками?
- С пластинками.
- Давай сюда. Устроим из горя по колено море. Эх!
- Верно, Прошенька. Хай у того Гитлера глаз перекосится и мерин опоросится. Бегу!
Матреница шустро подхватилась, сбегала в избенку и тут же вынесла дряхлый граммофон с облезлой трубой. На крышке его лежала гора запыленных пластинок.
- Карапетик есть? - спросил Прохор, надевая мундир.
- Есть, Прошенька. Вот сверху первый.
- С него и начнем. С карапетика.
Прохор сдул пыль с пластинки, смачно чихнул, закрутил до отказа скрипучую пружину, в два кольца усы и взял за руки Матреницу:
- Тряхнем?
- Тряхнем, Прохор Силыч.
Граммофон хрипло грянул "карапет мой бедный", Прохор с легкостью молодого подхватил под локоть раскрасневшуюся, похорошевшую партнершу и, лихо отплясывая, запел:
Эх, ехала Проскева,
Через Мукачево,
Через Мукачево
И до Рогачева.
|< Пред. 143 144 145 146 147 След. >|