Жизнь как песТня   ::   Олейников Илья

Тем более, что и Шаров уходит, ебть.

— Ну так и я про то же, товарищ капитан, — подтвердил я. — Шарова-то не будет скоро. А гитаристы, сами говорите, нужны.

— А где он служит, твой корешок? — спросил Чумаков.

— В танковом батальоне.

Через неделю Савельев появился в оркестре.

— Так! — сказал капитан, — прощупывая Савельева глазами. — Так-так-так! Ну, давай, рядовой, сыграй.

— На чем? — тупо спросил Валера, помаргивая глазками.

— Как на чем? — удивился Чумаков. — Ты же у нас гитарист, ебть.

— Гитарист, гитарист, — горячо подтвердил я, так как Валера, оказавшись в непривычной для себя обстановке, временно лишился дара речи.

Убедившись, что от Савельева он ничего не добьется, капитан стал обращаться к нему через меня.

— Скажи ему, чтобы он сыграл, — попросил он.

— Товарищ капитан просют сыграть, — проорал я упорно продолжающему молчать Савельеву.

Тот в ответ засопел. Прошло минуты две.

— Ну, и чего он молчит? — нахмурился Чумаков. — Он что, немой, ебть?

— Он молчит, потому что у него гитары нету, — объяснил я, — когда призывали, не додумался взять ее с собой. Решил, наверное, зачем ему в танке гита-ра?

— А как же я его прослушаю без гитары, ебть? — задал вполне разумный во-прос Чумаков.

Очевидно, в это мгновение идиот из него вышел. Но тут же вернулся обратно.

— Без гитары, конечно, как же прослушаешь? — согласился я. — Без гитары никак не прослушаешь.