Царьградская пленница   ::   Волков Александр

И тут оказалось, что разбойники перекололи почти всех волов.

Люди поспешили снять с убитого скота шкуры и заготовить впрок мясо: деревню ждали трудные времена.

Безутешная Светлана отдалась заботам об отце. Она пробралась в дом, сорвала с оконца бычий пузырь и, стоя посреди хаты, махала рушником, выгоняя дым в окно и в дверь. Натаскала соломы на постель, и люди перенесли в избу бесчувственного Стоюна. Раненый хрипло и прерывисто дышал, на губах вскипала кровавая пена.

Когда с него сняли рубаху, на правой стороне груди увидели конец обломившейся стрелы.

Старик знахарь Агей, выбравшийся из подпола своей избенки, осторожно извлек стрелу из груди Стоюна. Он залепил рану хлебным мякишем, смешав его с паутиной.

Затем туго затянул грудь раненого полотенцем и повернулся к заплаканной Светлане:

- Не горюй, дочка, у тебя еще не все пропало. Матушку твою увели, зато батько будет жив.

Обрадованная девушка бросилась на шею старику. А тот, оглянувшись вокруг, нет ли поблизости доносчика, прошептал:

- Перуну молись, касатка! Нашему Перуну и Дажбогу [Перун - главное божество древних славян, повелитель грома и молнии. Дажбог - бог солнца, огня, добра и изобилия.]: они вернут твоему отцу силу, мать в неволе сохранят. А христианский бог - он нам чужой, он грекам благоволит, а до русичей ему дела нет.

Светлана тоже шепотом пообещала:

- Я стану нашим богам молиться, деду, и за матушку, и за батю!

- Вот и ладно, ласточка! - обрадовался Агей.