JК
Емельян Пугачев (Книга 1) :: Шишков Вячеслав
Страница: 149 из 180Екатерина тоже заплакала, кинулась к покойнице, с искренней горестьюприпала к ее груди.
Узкоплечий император состроил гримасу "себе на уме", быстро повернулся кругом и, с пристуком переставляя негнувшиеся ноги и приподняв правое плечо, вышел. По коридору, на виду у публики, царь вышагивал размеренно и четко, он держал левую руку у шпаги, правой чуть помахивал; но чем ближе к своей комнате, тем походка его становилась быстрее, вот он вбежал к себе, притопнул, неестественно захохотал, подхватил на руки пыхтящую собачонку, стал с ней кружиться, взахлеб выкрикивать:
- Томи, Томи!.. Я император... Я император, самодержец всероссийский!.. Наконец-то, Томи... Довольно нам неприятных встреч с тетушкой... Что, что? Ты у кого на руках, псина собачья? Пошла вон, пошла вон! - Петр швырнул собачонку через стол в кресло. - Смирно! На караул! и, подтянувшись и помахивая чуть согнутой в локте длинной рукой, приблизился к зеркалу, стукнул каблук в каблук: - Ваше величество! Мы, божией милостью, император и самодержец всероссийский. - И как бы спохватился, прищелкнул пальцами, отпрянул от зеркала прочь: Шляпу-шляпу-шляпу... - надвигал на глаза неуклюжую голштинскую шляпищу с пером (и без того небольшое лицо его сразу стало маленьким, детским, треугольным), выхватил из ножен шпагу и, вскинув ее, по всем правилам торжественных парадов продефилировал перед портретом Фридриха Прусского: Салют! Салют! - Повернулся и еще раз прошел, повернулся и еще раз прошел грудью вперед, салютуя шпагой. - Фридрих... Великий Фридрих, брат мой!..
Узкоплечий император состроил гримасу "себе на уме", быстро повернулся кругом и, с пристуком переставляя негнувшиеся ноги и приподняв правое плечо, вышел. По коридору, на виду у публики, царь вышагивал размеренно и четко, он держал левую руку у шпаги, правой чуть помахивал; но чем ближе к своей комнате, тем походка его становилась быстрее, вот он вбежал к себе, притопнул, неестественно захохотал, подхватил на руки пыхтящую собачонку, стал с ней кружиться, взахлеб выкрикивать:
- Томи, Томи!.. Я император... Я император, самодержец всероссийский!.. Наконец-то, Томи... Довольно нам неприятных встреч с тетушкой... Что, что? Ты у кого на руках, псина собачья? Пошла вон, пошла вон! - Петр швырнул собачонку через стол в кресло. - Смирно! На караул! и, подтянувшись и помахивая чуть согнутой в локте длинной рукой, приблизился к зеркалу, стукнул каблук в каблук: - Ваше величество! Мы, божией милостью, император и самодержец всероссийский. - И как бы спохватился, прищелкнул пальцами, отпрянул от зеркала прочь: Шляпу-шляпу-шляпу... - надвигал на глаза неуклюжую голштинскую шляпищу с пером (и без того небольшое лицо его сразу стало маленьким, детским, треугольным), выхватил из ножен шпагу и, вскинув ее, по всем правилам торжественных парадов продефилировал перед портретом Фридриха Прусского: Салют! Салют! - Повернулся и еще раз прошел, повернулся и еще раз прошел грудью вперед, салютуя шпагой. - Фридрих... Великий Фридрих, брат мой!..