Емельян Пугачев (Книга 2)   ::   Шишков Вячеслав

Падуров крутил и покусывал свои молодецкие усы, затем сказал в сторону Шигаева:

- Врага нужно поражать в сердце, Максим Григорьич. А твой Оренбург ноги.

- Нет, не ноги, Тимофей Иваныч, нет, не ноги, - обидчиво ответил Шигаев и покашлял. - Петербург с Москвой есть голова, а Оренбург - сердце. Ведь за Оренбургом-то вся Сибирь лежит...

- Оренбург погоды не делает, да и сделать николи не сможет. Оренбург окраинская сторона, и не в Оренбурге суть, - с дрожью в голосе высказывал Падуров.

- Обидно слышать это от тебя, Тимофей Иваныч, - заговорили вокруг с упрёком. - Ведь ты сам казачьего роду-племени, а балакаешь, аки москаль какой.

Стало тихо. На дремавшего Чику напала икота. Он выпил ковш воды и смочил голову.

- Ну, а ты, стар человек, как полагаешь? - нарушив молчание, спросил Пугачёв есаула Андрея Витошнова.

Скуластый сухой старик с седоватой бородой, посматривая исподлобья на Пугачёва, робко ответил:

- Куда поведёте, батюшка, верное воинство своё, туда и мой конь побежит.

Все бывшие в свите стали упрашивать государя принять путь к Оренбургу.

Пугачёв с ответом замешкался.

Доводы Падурова были более понятны и близки его горячему сердцу, чем упрямое желание приближённых. Однако и речи Овчинникова о том, что в случае неудачи можно от Оренбурга в Туретчину и в Персию податься, тоже казались Пугачёву резонными. Но главное - у него не было охоты вступать в раздор с большинством.