Емельян Пугачев (Книга 2)   ::   Шишков Вячеслав

После же бани они, всем скопом, пойдут втрактир горяченького попить - как он называется... чай, что ли? Да и водочки можно будет пропустить по махонькой.

Матрёна ушла. Лукич сел за стол, вынул из сундучка записную книгу, чернильницу с гусиным пером и счёты.

- Садись, ребята. Надо нам расход-приход смекнуть, - сказал он и надел грубой работы очки. - Значит, милые, робить мы будем с первого числа маия до Покрова, всего пять месяцев. Договоренная плата наша - по сорок копеек на день. Это в месяц ложится, выключая праздники, за двадцать пять дён... - он стал щёлкать на счётах костяшками, - в месяц, стало быть, ложится десять рублёв ровно. А за все пять месяцев на кажинную душу набегает по полсотни рубликов. Верно?

Все присмирели, внимательно вслушиваясь в речь вожака. Напряжённая тишина нарушалась лишь мерным похрапыванием спавшего на нарах пьяного Митьки.

- На прохарченье сколько класть, ребята?

- Клади по три целковых на месяц с рыла, - сказал молодой паренёк с заячьей губой, - по два пятака на день.

- Больно жирно! - замахали на него руками. - Клади, Лукич, по рублю на месяц.

- По рублю мало, ребята, - проговорил староста. - Давайте по два целковых, а там видно будет, можно и убавить.

Дальнейшие разговоры показали, что из пятидесяти рублей всего заработка каждый должен был уплатить своему барину пятнадцать рублей оброка да два рубля в месяц на харч - то есть десять рублей за всё пятимесячное рабочее время.