JК
Город мелодичных колокольчиков (Великий Моурави - 6) :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 443 из 1001В духе наказа разъяснял, с кем в ссоре и с кем в дружбе московский государь, каковы у него дела с польским королем.
Беспрестанно кивал головой Хозрев-паша, словно слова отсчитывал. Облизнул губы, спросил:
- Если так, то так. А как царь ваш, да будет над ним свет аллаха, с персидским шахом?
Посол губы не облизнул, важно ответил:
- Искони вечная дружба с Аббас-шаховым величеством. А недружбе с ним быть нельзя, потому что персидские торговые люди в Московском государстве имеют непрестанные свои купецкие промыслы и ни на малое время без тех промыслов обойтись им нельзя.
- То так, если так! - Глаза везира чуть сузились, чтобы огня не выдавать.
Он поднял палец.
Тотчас подали чистую воду, чтобы посол умыл рот, а заодно руки: полагалось после трапезы, да и к месту было...
Теперь, разгуливая по богато убранной комнате, Яковлев думал, что стержень переговоров не в персидском вопросе, а в габсбургском, и не сомневался, что посольство добьется хорошего результата. Лишь бы никакие тучи не зачернили небосклон московско-турецких дел.
И тут как снег на голову - Меркушка в дверь.
- От Стамбула тошно. Чужбина! Глядеть постыло, как Бурсак мается. Славный, право...
- Православный, а шкоду чинил.
- Ведомо мне стало...
- Пакость.
- ...что атаман...
- Иль из катарги его освободить?
- ...ужо палку сбил.
- Брешешь! Иль впрямь на воле?!
Меркушка в знак согласия молчал. Яковлев так и обмер.
Беспрестанно кивал головой Хозрев-паша, словно слова отсчитывал. Облизнул губы, спросил:
- Если так, то так. А как царь ваш, да будет над ним свет аллаха, с персидским шахом?
Посол губы не облизнул, важно ответил:
- Искони вечная дружба с Аббас-шаховым величеством. А недружбе с ним быть нельзя, потому что персидские торговые люди в Московском государстве имеют непрестанные свои купецкие промыслы и ни на малое время без тех промыслов обойтись им нельзя.
- То так, если так! - Глаза везира чуть сузились, чтобы огня не выдавать.
Он поднял палец.
Тотчас подали чистую воду, чтобы посол умыл рот, а заодно руки: полагалось после трапезы, да и к месту было...
Теперь, разгуливая по богато убранной комнате, Яковлев думал, что стержень переговоров не в персидском вопросе, а в габсбургском, и не сомневался, что посольство добьется хорошего результата. Лишь бы никакие тучи не зачернили небосклон московско-турецких дел.
И тут как снег на голову - Меркушка в дверь.
- От Стамбула тошно. Чужбина! Глядеть постыло, как Бурсак мается. Славный, право...
- Православный, а шкоду чинил.
- Ведомо мне стало...
- Пакость.
- ...что атаман...
- Иль из катарги его освободить?
- ...ужо палку сбил.
- Брешешь! Иль впрямь на воле?!
Меркушка в знак согласия молчал. Яковлев так и обмер.