Сальватор   ::   Дюма Александр

- Да ведь священникам запрещено под страхом вечного проклятия обнародовать исповедь, не имея на то позволения кающегося, не такли?

- Вы дали мне разрешение! - в отчаянии вскричал монах.

- Если бы я умер - да, разумеется. Но раз я жив, я беру свои слова назад.

- Что вы делаете? - вскрикнул монах. - А как же мой отец?!

- Пусть защищается, пусть обвиняет меня, пусть доказывает свою непричастность. Но вы, исповедник, обязаны молчать!

- Ладно, - молвил Доминик, понимая, что бесполезно бороться с роком, представшим пред ним в виде одной из основополагающих догм Церкви. Ладно, ничтожество, я буду молчать!

Он оттолкнул руку Жерара и двинулся в свою комнату.

Но Жерар вцепился в него снова.

- Что вам еще угодно? - спросил монах.

- Что мне угодно? - повторил убийца. - Документ, который я дал вам, не помня себя.

Доминик прижал руки к груди.

- Бумага при вас, - догадался Жерар. - Она - вон там...

Верните мне ее.

Монах снова почувствовал, как его руку обхватил железный обруч - такова была хватка у Жерара, - а пальцем другой руки убийца почти касался свитка.

- Да, документ здесь, - подтвердил аббат Доминик, - но, слово священника, он останется там, где лежит.

- Вы, значит, собираетесь совершить клятвопреступление?

Хотите нарушить тайну исповеди?

- Я уже сказал, что принимаю условия договора, и пока вы живы, я не пророню ни слова.

- Зачем же вам эта бумага?

- Господь справедлив. Может быть, случайно или в результате Божьей кары вы умрете во время суда над моим отцом.