Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

- Ничего не ведаю, а повинен я волей-неволею к мирскому делу вас нудить. Сколько же оброчного долга за твоим Киприановым за те пятнадцать лет накашляло? Мирская подать, числим с него как со слобожанина середней руки, не более как по рублю, по три алтына в год, итого, считаем, рублей пять на десять, а копеек семьдесят пять...

И он со значением щелкнул пузатыми косточками на огромных счетах.

- Далее. Мостовщина, которая ранее платилась Земскому приказу, а ныне за нее слобода круговою записью отвечает. Сюда, значит, семь рубликов кругленьких причислим...

Он откладывал на счетах киприановские долги, выкрикивая:

- Извозные, то есть ямские деньги! Метелыцина или подметание улиц! На драгунских коней, чтобы выставить эскадрон! На выкуп пленных из Крыма! Пищальные...

- Ну уж, батюшка, - вмешалась баба Марьяна, - ты уж меня вокруг пальца не води. Пищальные-то деньги были при покойном государе Федоре Алексеевиче, ныне их не платят!

- Молчать! - разъярился Маракуев, все равно присчитывая пищальные деньги и продолжая выкрикивать: - Караульные! Школьные! За поднятие чудотворной при освящении нового мельничного колеса! Итого... - Он нахмурился, взял в зубы перо и, быстро нащелкав результат, записал, выговаривая: - Четыре ста два десять осьмь рублей... Вот это сумма!

В этот момент послышалось, будто какой-то мягкий, но тяжелый предмет под столом шлепнулся на пол, глухо звякнув металлом.

- Что-то упало? - насторожился Маракуев.