JК
Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса :: Говоров Александр
Страница: 64 из 285А знаете ли вы, прекрасный юноша, трактат о множественности миров? Знакомо ли вам такое достославное имя - Коперникус? Представляете ли вы, что на Луне, например, могу г обитать люди, да не тот охотник с собакой, которого в полнолуние тщатся разглядеть в зрительную трубку наши любительницы поахать, а хомо сапиенс - человек разумный?
Бяша из своего опыта уже знал, что таким охотникам до книг бесполезно что-нибудь отвечать или разъяснять - они упиваются собственной ученостью. Но когда старик в разговоре упомянул об ученом споре между Лейбницем и Невтоном, Бяша не удержался - все же он был ученик Леонтия Магницкого, чтобы не вставить, что спор идет о приоритете в изобретении дифференциального исчисления.
Словоохотливый старичок не обратил ни малейшего внимания на проявленные Бяшей знания. Он перекинулся на комментарии Невтона к Апокалипсису, в коих великий математик с точностью до трех дней вычислил дату конца света. Старичок говорил и говорил без умолку, пока не ударили к вечерне, когда полагалось кончать торговлю. Он ничего не купил, взял только на неделю почитать "Историю о разорении Трои", уплатив вперед полагающуюся за пользование плату - две деньги.
А когда уж он скрылся в вечерней мгле за раствором лавки, кивая и кланяясь на прощанье, Бяша вспомнил, где его видел. Да это же был тот старикашка, который на ассамблее вместе с мамками опекал ту прелестницу, ту танцорку! Как давно все это было, словно в иные века, с иными людьми!
Этот самый старикашка вместе с мамками увел тогда ее от Бяши, ссылаясь на злополучную латку на кафтане... Фу! От стыда даже в жар бросило Бяшу. А он сам-то, Бяша, хорош - после ассамблеи и не пытался даже разузнать, кто она. Старичок этот, конечно, шут, домашний шалун, таковых множество в московских богатых фамилиях. И Бяшу он, без сомнения, признал раскланивался многозначительно.
Ночью Бяше не спалось.
Бяша из своего опыта уже знал, что таким охотникам до книг бесполезно что-нибудь отвечать или разъяснять - они упиваются собственной ученостью. Но когда старик в разговоре упомянул об ученом споре между Лейбницем и Невтоном, Бяша не удержался - все же он был ученик Леонтия Магницкого, чтобы не вставить, что спор идет о приоритете в изобретении дифференциального исчисления.
Словоохотливый старичок не обратил ни малейшего внимания на проявленные Бяшей знания. Он перекинулся на комментарии Невтона к Апокалипсису, в коих великий математик с точностью до трех дней вычислил дату конца света. Старичок говорил и говорил без умолку, пока не ударили к вечерне, когда полагалось кончать торговлю. Он ничего не купил, взял только на неделю почитать "Историю о разорении Трои", уплатив вперед полагающуюся за пользование плату - две деньги.
А когда уж он скрылся в вечерней мгле за раствором лавки, кивая и кланяясь на прощанье, Бяша вспомнил, где его видел. Да это же был тот старикашка, который на ассамблее вместе с мамками опекал ту прелестницу, ту танцорку! Как давно все это было, словно в иные века, с иными людьми!
Этот самый старикашка вместе с мамками увел тогда ее от Бяши, ссылаясь на злополучную латку на кафтане... Фу! От стыда даже в жар бросило Бяшу. А он сам-то, Бяша, хорош - после ассамблеи и не пытался даже разузнать, кто она. Старичок этот, конечно, шут, домашний шалун, таковых множество в московских богатых фамилиях. И Бяшу он, без сомнения, признал раскланивался многозначительно.
Ночью Бяше не спалось.