Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

- Всю, ерша тебе взагривок!

- Да в ней же полпуда, в этой твоей кулебяке, смилуйся!

- Ешь! - приказал Канунников.

И бедный шут, охая и морщась, принялся отламывать и глотать жирную кулебяку.

Канунников встал и вышел на дочернину половину. Там слышалось треньканье клавесина и тоненький посвист флейты. На клавесине бряцала сверстница Канунниковой дочери - Наталья Овцына, тоже купецкая наследница, этакая беляночка с осиной талией и взбитой прической. Плечи и грудь ее были обнажены елико возможно и усыпаны мушками по последней версальской моде. Дудел во флейту не кто иной, как Щенятьев, артиллерии констапель. Время от времени он от дудения отрывался, чтобы в который раз объяснить собравшимся, как модно теперь в Европиях знатным персонам играть на флейте. Он же объяснил, что парика теперь молодые люди не носят. Природные волосы отращивают и накручивают на бумажки, сиречь "папильотки". Он даже одну такую полусожженную бумажку извлек из карманца, всем показал.

- Уж таковые-то мужские тайности можно было бы пред дамами не объявлять, - заметила полуполковница, переглянувшись с бабой Марьяной.

- О, натюрлих! - согласилась немка-гувернантка, которую по неисповедимой для русского человека прихоти немецкого языка звали мужским именем - Карла Карловна. Немка смешно выпяливала глаза, а на ее шее, тощей, как у черепахи, тряслась морщинистая кожа.