Американский романс (лирика)   ::   Шраер Максим

В окнах инфекционного бабы и мужики будут светить циановобелым под музыку.

И санитарка, шаркая, к винному поспешит, и душегрейка жаркая будет ее душить.

И слепота куриная ноздри разгорячит, и обернусь я, ринусь я. Вслед закричат грачи.

Там поцелуи прошлого станут меня домой звать и манить, как пришлого девочкою Москвой.

СТИХИ К ЦИНТИИ

Нам остается только имя:

Чудесный звук, на долгий срок

Осип Мандельштам

К Цинтии писать стихи

теперь невозможно,

слишком стали мы глухи -

лопухи придорожные.

Да и Цинтия уехала в Ньюджерсию

в пригород,

острый запах юности раскаленной жести

променяв на приторный.

Но и не писать о ней

непосильно,

погружаясь в ритм огней

апельсиновых

на хайвэе из Нью Йорка в Филадельфию,

на шоссе из Ленинграда в Финляндию.

Слева море-океан

ворочает дюны,

справа куликует ни о ком

болото лодейное.

Нам остался только звук,

память о звуке

бултыхается, как тюк,

в ржавом кузове

обгоняющего нас

имени:

Цинтия, вернись, весна,

не покинь меня.

ОТ БРУКЛИНСКОГО ПОЭТА УШЛА ЖЕНА

Жена ушла к ростовщику, разлуки пайщику.

Жена ушла к ростовщику, ростовскому риалэстейтщику, проститься бы.