Атланта в Калидоне   ::   Суинберн Алжернон Чарлз

Вдруг дом сгорит, или полено украдут враги? Ответственность лишает покоя — знать будущее человеку страшно, неведение дает иллюзию бессмертия…

Но с каждым словом Алфеи обнажается еще одна, скрытая забота: она ревнует сына к его возлюбленной, приезжей деве-охотнице. Собственническая страсть маскируется под искреннюю материнскую любовь, но прорывается темными, невнятными угрозами:

Подумай же: люби иль не люби,

Как хочешь сам; в своих руках ты держишь 710

Судьбу свою; ты не умрёшь как всякий

Обычный человек — но твой конец

И мне нежданно гибель принесёт.

Собственно, любовь Мелеагра к Аталанте — скорее почитание жрицы, чем сексуальная страсть. Он даже смешивает богиню и ее служительницу:

Я видел много страхов и чудес,

Но здесь нашёл я ту, что всех чудесней,

Грознее: непорочна, девственна богиня,

Пред ней, бесстрашный, ощущаю трепет,

Люблю и почитаю выше всех богов.

Мелеагр один, среди всех действующих лиц, не поддается мороку страха и раздора, создаваемому царицей. Почему? Потому что он бывал в иных странах, одерживал победы и привык полагаться на себя, на боевых друзей, на благосклонность богов; что ему заботы матери! Но в ее руках до сих пор хранится его смерть….

Непонятно, знает ли сам Мелеагр об этом? Эта неопределенность свойственна и мифу, сохранена она и в трагедии Суинберна.