Сан-Антонио в Шотландии   ::   Сан-Антонио

— Если ты ловишь форель на это, — говорю, — то я жалею, что ел ее.

Обиженный, он справляется с болью и начинает операцию заново, внимательно следя за крючком.

Вжик!

Забросил. Крючок пролетает в нескольких сантиметрах от рычага картотеки.

— Самую малость не хватило, а? — возбуждается Толстяк, враз забыв о своем ранении.

Он наматывает леску. Коварный крючок падает с картотеки на бюро и цепляется за рога бронзового оленя, служащего чернильницей. Берю дергает, чернильница падает, персидскому ковру миссис Мак-Геррел настает хана.

— Будут плач и зубовный скрежет, — говорит Толстяк, подтягивая оленя к себе.

Он ласково поглаживает животное. В конце концов, олень в некотором роде является его эмблемой.

— Надо повторить, — говорит он. — Прям как на ярмарке, а, Тонио? Когда ловишь удочкой маленькие вещицы…

Я разрешаю ему продолжать, потому что система хороша. Он повторяет операцию еще дважды, потом — чудо из чудес — один из концов крючка цепляется за ручку рычага. Он тянет, картотека открывается, крючок отцепляется.

— Ловко, а? — торжествует мой доблестный товарищ, хлопая меня по спине.

Я смотрю на часы. Почти семь. Мак-Геррелы, их друзья и слуги скоро перейдут в вертикальное положение, если это еще не произошло.

К счастью, кабинет находится в углублении и из окон фасада нас заметить невозможно. Засечь нас могут только снаружи.

— Ты видишь шкатулку? — спрашивает Толстяк. Я ее вижу.