Сармат - Кофе на крови   ::   Звягинцев Александр

 - Этот хлопец, стало быть, Сарматов ИгорьАлексеевич. Мы с ним вдвоем казакуем, а мамка его, как Лексея не стало, по белу свету долю-неволю шукает...

- Эх, жизнь моя! - нараспев восклицает Кондрат Евграфович. - Лучше бы ты, Платон Григорьевич, не завертал сюды!..

- Не можно было!.. - говорит тот и подталкивает пацаненка. - Пора птенца на крыло ставить. Да смекаю, товарищи под корень вывели табуны наши сарматовские. А какие чистокровки-дончаки были!

- Помню, Платон Григорьевич! В императорский конвой шли без выбраковки.

Дед оглядывает ветхую конюшню, обложивший ее высокий бурьян и произносит с печалью в голосе:

- Н-да, все прахом пошло!..

Кондрат Евграфович, бросив на него взгляд, говорит нерешительно:

- Председательский жеребец по всем статьям вроде бы сарматовских кровей, тольки к нему не подступиться - не конь, а зверюга лютая.

- Кажи жеребца, Кондрат! - вскидывается дед. - Я нашу породу и по духу отличу.

Старик уходит в конюшню, и скоро из нее несется раскатистое ржание. Дед весь напрягается, вслушиваясь.

Темно-гнедой дончак с соломенным, до земли, хвостом и соломенной же гривой выносится из конюшни и, стремясь вырвать чомбур из рук Кондрата Евграфовича, взвивается в свечку.

- Платон Григорьевич, перехватывай - не сдержать мне его! - кричит старик, что есть силы пытаясь удержать коня на месте.

Дед бросается к шарахнувшемуся жеребцу и хватает его под узду.

- Чертушка белогривый! - говорит он, глядя на коня загоревшимися глазами.