Казанский университет   ::   Евтушенко Евгений Александрович

И в костерике ветви похрустывают,

и так больно

от родственной боли.

До чего эта песня русская

потому что татарская,

что ли?

А империя,

мать уродов,

воплотившись в двуглавом орле,

стала страшной тюрьмой народов,

да и русского в том числе.

Но с хвостами и русские черты,

и татарский шайтан

с хвостом...

Минарет над казанской мечетью

поднят старческим бледным перстом.

Здесь укрытое от государства

государство печалей и ран,

и морщины на лицах татарских

это русским понятный коран.

И в мечеть забредает Володя,

где на каменных пыльных полах

перешептываются лохмотья

позабытых тобою,

аллах.

А во храме Христа недалече,

на пол капая сотнями слез,

перешептываются свечи

позабытых тобою,

Христос.

Разобщенно качаются тени,

к небу общему руки воздев.

Враг единый у всех

угнетенье,

только разные боги у всех.

Рай еврейский пророчит ребе,

поп сулит православнейший рай,

но, не веря в спасенье на небе,

скажет с горькой усмешкой Тукай:

"Святую правду, веру, честь

не выше золота все чтут,

оно сильнее, чем Коран,

Евангелие и Талмуд".