Неприкаянность   ::   Джин Яна

Нодар Джин



БРЕД В БЕССОНИЦУ

Не то чтобы сон

Не то чтоб видение

Жизнь без тебя

Тревожное бденье

Будто из плоти

Тебя исторгли

А кровь исходит

Клокочет в горле

Что за причуда

Башня в песках

Жаль что как спрут

Сжал меня страх

Жалкая доля

Нам суждена

Душит на воле

Меня вина

Душа дребезжит

Нотой фальшивой

Дни под чужие

Пляшут мотивы

Саван лежит

Моё облачение

Спешу

Подлежит

Он возвращению

Мы блудные дщери

Сыны блудные

Отцам от безверия

Нашего трудно

В ужасе сущем

К ним возвращаемся

Ниц передсущим

Всем повергаемся

И сочиняем

Песни лживые

Про то что знаем

Разум пугливый

И про любовь

Нашу продажную

Про то что собой

Над собой посажены

Страхом и плетью

Гнать миражи

Мы падшие дети

Упавшие в жизнь

Спокойных же снов

Любимая улица

В подушку кровь

Сквозь зубы сочится

Не сон а бденье

Язык в крови

Буду сильнее

Его давить

И до поклона

В земле червям

Отныне стона

Я не издам

Пер. Нодар Джин



ПЕСНЯ ДЛЯ ЕВЫ

Вещи начинают говорить.

Мёртвое клубится и живёт.

Суть живого – пьяный алгоритм,

самоуглублённый, как живот.

От молитвы, к тебе обращённой, остались останки.

Я хочу позабыть роковое, ненужное слово «останься».

Жёлтые нарциссы в темноте –

жёлтые до яда, до разрыва.

Тень надежды спрятана в мечте –

мрачной и угрюмой, словно рыба.

Уходи к отшельникам в скиты.

Приобщайся к ясности и чести.

Как непротивление, просты

истины. Изыди и исчезни.

Истины в разрозненных томах

не сыскать, как солнца – в пыльной люстре.

Жизни в расфуфыренных домах

меньше, чем в распластанном моллюске –

розовом, издохшем, неземном –

так, плашмя, самоубийцы бьются –

стынет в перевернутой вверх дном

раковине посредине блюдца.

Он не знает связи родовой.