Волки и овцы   ::   Островский Александр Николаевич

Ну, так вот, ты и верь мне!

Купавина . Да я никогда и не сомневалась. (Открывает сумку, кладет туда письмо и вынимает деньги.) Вот извольте!

Мурзавецкая . Что это ты мне даешь?

Купавина . Деньги.

Мурзавецкая . Да я и браться-то за них не люблю; как-то гадко мне в руках-то держать эту мерзость.

Купавина . Сочтите по крайней мере.

Мурзавецкая . Вот, нужно очень! Не мне эти деньги, нечего мне об них и руки марать! Коли не хватит, так не меня ты обманула, а сирот; лишние найдутся, так лишний человек за твоего мужа помолится. Ты еще, пожалуй, расписку попросишь, — так не дам, матушка; не бойся, других не потребую.

Купавина . Куда ж мне их деть?

Мурзавецкая . А положи на столик, в книгу.

Купавина (положив в книгу деньги) . Тетя, не пора ли нам?

Анфуса . Да я… что ж я… я вот…

Купавина (Мурзавецкой) . У вашего племянника есть какая-то претензия на моего мужа, я слышала?

Мурзавецкая . А ты беспокоишься? Напрасно. Тебе какое дело, что твой муж его ограбил? Нищий, так нищий, ну, и проси милостыню да с горя по кабакам шляйся! Вот как живи, так богата будешь. Аль ты не такая? Ну, хорошо, я сама к тебе заеду, потолкуем об этом; скоро, скоро заеду.

Купавина . Так до свидания, Меропа Давыдовна.

Мурзавецкая . Прощайте, дорогие гостьи! (Смотрит на Купавину.) Добрая у тебя душа, Евлампеюшка! Дай тебе Бог счастья (шепотом) , мужа хорошего! Ведь вот я как тебя люблю, словно ты мне дочь. (Анфусе.) Ишь ты, кутаешься, точно в Киев.