Испанская ярость   ::   Перес-Реверте Артуро

Но колесо Фортуны, крутанувшись в очередной раз, сбросило его во прах: большеглазая женщина, белокурая, но чернобровая, помесь испанки с итальянкой, из тех, что по виду мухи не обидят, а на деле совладают с полуротой аркебузиров, сначала попросила купить ей полфунтика генуэзских слив, потом — золотое ожерелье, потом — шелковых платьев, а потом, как водится, растрясла его до последнего грошика. Завершилось это приключение вполне в духе комедий Лопе: навестив свою красавицу в неурочное время, капитан застал ее в непозволительно тесном соседстве с неким незнакомцем, сохранившим на себе из одежды одну лишь сорочку. Хозяйка, нимало не смутясь, без заминки и запинки отрекомендовала его своим двоюродным братом, но кое-какие обстоятельства — да не кое-какие, а изрядные — лишали ее доводы должной убедительности и наводили на мысль о том, что приход Алатристе помешал излиянию родственных — или, может, двоюродственных? — чувств. Впрочем, в капитановы года подобной чуши уже не верят. Так что свистнувший наотмашь клинок одарил хозяйку отметиной поперек щеки, а гостю — он, кстати, так без штанов и вступил в схватку, что пагубно сказалось на его боевом духе и фехтовальном мастерстве, — вошел пяди на две между грудью и спиной; Алатристе же поспешил, пока не зацапали, убраться от греха подальше. В его случае это означало как можно скорей отплыть в Испанию, что ему сделать и удалось, благодаря давнему приятелю, помянутому уже Алонсо де Контрерасу, вместе с которым они, тринадцатилетние в ту пору, отправились во Фландрию сражаться под знаменами кардинала принца Альберта.

— Брагадо идет, — сказал Гарроте.

И в самом деле командир роты шел по траншее, пригнувшись и сняв шляпу, чтоб не отсвечивать перед голландскими стрелками, засевшими на стене равелина.