На семи морях. Моряк, смерть и дьявол. Хроника старины.   ::   Ханке Хельмут

Уже я видел, как один злодей

Взметнул свой абордажный крюк над красной феской,

За ним – другие… Треск снастей, удар,

Чудовищный толчок и – к борту борт –

На нас тунисец навалился лагом.

Огромный мавр с кривым клинком в зубах

Вскочил на наш корабль.

За ним – сам атаман, свирепый, одноглазый, с

торчащими усами, словно кот,

В чалме зеленой, с лунным, из рубинов, искрящимся

серпом.

А там и остальные – оборванный, отчаянный народ,

У всех пистоли – длинные стволы, и топоры, и бритвы-ятаганы.

Мороз пошел по коже у меня.

Однако, помня о приказе Шютта, отвесил я угодливый

поклон

И чуть вприпрыжку, словно старый кельнер,

Засеменил, маня пиратов к трапу, ведущему в каюту

капитана.

Печатая тяжелые шаги, по пистолету в каждом кулачище,

За мной спустился «мистер Одноглаз»,

Прошел вперед, толкнул ногою дверь, взглянул в каюту

и остолбенел.

Остолбенеешь: прямо перед ним,

Сбив шляпу набекрень, дымя короткой трубкой,

На бочке с порохом сидел сам Йохен Шютт!

Бочонок был раскрыт, вокруг широкой лентой

Рассыпан порох был и, словно в заколдованном кругу,

Наш капитан ронял из трубки искры.