Одержимый   ::   Санин Владимир Маркович

Очень удачно, что на борту есть такой ценный очевидец: как минимум, привычно прикинул я, на три странички блокнота. Но сейчас расспрашивать парня, конечно, не время.

— Разве с вами не беседовали? — спросил я. — Чернышёв брал в экспедицию только добровольцев.

— Правильно, беседовали, — весело подхватил Перышкин. — Отец родной лучше не убедит, чем наш зам по кадрам. «Не пойдёшь добровольно, сиди в резерве», — вот и вся беседа. До зарезу Перышкин нужен, своего рулевого Чернышёв вчера в больницу свёз, аппендицит. Мы что, мы, как пионеры, всегда готовы, нам бы гроши да харчи хороши. — Перышкин подмигнул, встал. — А кормёжка здесь, говорят, от пуза, Григорьевна — знатная повариха, да и девчонки на мордочку симпатичные, тоже повышает аппетит. Будет охота, заходи, Георгич, в кубрик, у нас для курящих всегда ананасы и шампанское, а для пьющих домино! Впечатление от этого разговора у меня осталось неопределённое. Парень бойкий, отслужил действительную на флоте (между большим и указательным пальцами непременный якорёк) и пошёл на заработки, мало задумываясь над тем, как жизнь сложится дальше. Таких ребят на рыбацких судах я видывал множество, и ничем особенно друг от друга они не отличались: зарабатывали хорошие деньги, месяц-другой весело жили на берегу и снова уходили в море; рано или поздно они женились, взрослели, иные становились добрыми семьянинами, другие разводились — словом, судьбы как судьбы. Поэтому никаких сюрпризов от нового знакомства я не ожидал и «личному делу» Феди Перышкина отвёл в своём блокноте четыре странички.