JК
Близнецы в мимолётности :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 74 из 100Они спали, и он мог тихо выйти, а потом так же тихо вернуться.
Изъятый у него нож экспертиза не признала орудием убийства, но соответствующего ножа не оказалось и в квартире Филёного. На вещах Старкова отсутствовали следы крови, но их не нашли и на одежде Генки. Однако, при всём том, за Генкой была отсидка, а за Старковым не было. Мы узнали теперь о роде его деятельности. Он работал в отделе снабжения крупнейшего в регионе предприятия, мог достать ковёр, какой не купить в магазине, другой дефицит. В СИЗО на него, вне сомнений, нажали, чтобы получить мзду по максимуму, и отпустили восвояси.
Им нужно было признание Филёного, и нетрудно представить, что он претерпевал. Наших ребят выдёргивали на допросы, требовали: «Вспомни, ты вернулся к тому дому узнать, не утих ли шум, около дома кто-то был, на него упал свет из окна – ты узнал Распаева». Никто не соглашался это подписать. Следователь вызвал меня повесткой, не удивился, что я опять отказываюсь «помочь следствию», и сказал вдруг:
- А мы могли бы помочь тебе в институт поступить. Мы многое можем.
- Ну не видел я его!
Следователь аккуратно положил папиросу на край пепельницы, лицо стало остервенело ненавидящим:
- Выявится за тобой что – покажем тебе небо с овчинку... – проговорил медленно и взмахнул кистью руки, чтобы я убирался.
Во мне приятно окрепло самоуважение. Я устоял и не раскололся, какой нож действительно носил в кармане Филёный.
В его прежнем деле фигурировала «лисичка».
Изъятый у него нож экспертиза не признала орудием убийства, но соответствующего ножа не оказалось и в квартире Филёного. На вещах Старкова отсутствовали следы крови, но их не нашли и на одежде Генки. Однако, при всём том, за Генкой была отсидка, а за Старковым не было. Мы узнали теперь о роде его деятельности. Он работал в отделе снабжения крупнейшего в регионе предприятия, мог достать ковёр, какой не купить в магазине, другой дефицит. В СИЗО на него, вне сомнений, нажали, чтобы получить мзду по максимуму, и отпустили восвояси.
Им нужно было признание Филёного, и нетрудно представить, что он претерпевал. Наших ребят выдёргивали на допросы, требовали: «Вспомни, ты вернулся к тому дому узнать, не утих ли шум, около дома кто-то был, на него упал свет из окна – ты узнал Распаева». Никто не соглашался это подписать. Следователь вызвал меня повесткой, не удивился, что я опять отказываюсь «помочь следствию», и сказал вдруг:
- А мы могли бы помочь тебе в институт поступить. Мы многое можем.
- Ну не видел я его!
Следователь аккуратно положил папиросу на край пепельницы, лицо стало остервенело ненавидящим:
- Выявится за тобой что – покажем тебе небо с овчинку... – проговорил медленно и взмахнул кистью руки, чтобы я убирался.
Во мне приятно окрепло самоуважение. Я устоял и не раскололся, какой нож действительно носил в кармане Филёный.
В его прежнем деле фигурировала «лисичка».