Близнецы в мимолётности   ::   Гергенрёдер Игорь

- А этот трепач, – вдруг переключился на Славика, больше не желая подробностей, – и подставил же её! Разгласил перед ней тайну. Если правда самовольно уехал, им бы занялись и к ней привязались: о чём рассказывал? – Генка, подумав, добавил: – Может, с ней говорил кто-то из КГБ, а она не дура – смолчала. Наверно, было, но она мне не сказала. А я, – сообщил с достоинством, – в открытую!

Смиряя возбуждение, он начал о том, как признался Нинель в убийстве. Утром проводив её на работу и вечером встретив, опять был в её комнате. Нинель сказала, что озябла, он давеча купил вина и теперь уговорил её выпить. Она сидела на софе, накинув на плечи пуховый оренбургский платок, подобрав ноги.

- Я встал на колени, – проговорил Филёный и закрыл глаза, показывая, как глубоко проникся воспоминанием, – и так стоя, положил на её колени руки и голову. Я умолял её выслушать и рассказал про моё самое муторное. Быть у твоего окна, сказал я, быть и слушать, как у тебя происходит с тем человечком... Ей стало не по себе – я почувствовал. Говорю: какую я вынес боль из-за тебя.

Генка горестно исказил лицо:

- Ей тоже больно, а тут я ей прямо, открыто: да, это сделал я... ага. С ней был словно припадок. Без крика, без стонов – а только она стала дрожащим комком нервов. Я говорю: «Хочешь, сейчас всё напишу и пошлю прокурору?» Она зажмурилась и мотнула, мотнула головой: «Нет-нет-нет!» Зарыдала беззвучно. Долгий-долгий плач...