Блокада. Книга четвертая   ::   Чаковский Александр

Соседи вот уехали, к родственникам куда-то перебрались, на Петроградскую. Пять сухарей оставили да кусок клея столярного. Ими эти четыре дня жил… А теперь — все. Конец. Не пришел бы ты — наверное, и глаз бы уже не открыл.

— Ну и хрен с тобой, помирай, коли такой квелый! — буркнул Королев и, встав с кровати, заходил по комнате, чувствуя, как трудно ему передвигать отяжелевшие ноги.

— На заводе-то как, Максимыч, а? — тихо спросил Губарев.

— На заводе? А тебе-то что?! Ты ведь на тот свет переезжать собрался! — сказал Королев. — Там, на том свете, во фрезеровщиках сильная нехватка ощущается, спеши давай!

— Я тебя спрашиваю: на заводе как? — настойчиво повторил Губарев.

— Танки ремонтируем, пушки, — ответил Королев, подходя к кровати. — Про семидесятишестимиллиметровую пушечку приходилось слышать?

— Издеваешься? — уже со злостью в голосе проговорил Губарев.

— Зачем издеваться? Ты спрашиваешь — я отвечаю. Хочешь — подробнее расскажу. С «салазками» опять дело не ладится. Глубокое сверление подводит.

— Портачат! — как бы про себя произнес Губарев.

— А кому работать? Мальчишки одни… Ведь расточить отверстия по тысяче двести миллиметров глубиной да с точностью до микрона не так просто… Товарищ Губарев, конечно, это умел. Да ведь нет его, товарища Губарева, он где-то у райских врат стоит, своей очереди на вход дожидается…

Губарев молчал.