Царевна-лебедь   ::   Домбровский Юрий Осипович

Но где же она? Неужели пошла за две версты к пруду? Было так жарко, что даже и птицы не пели, только трещала в воздухе голубая и красная саранча. Старуха была румяна и желта. Острые ключицы так и ходили под бурым старушечьим платьем.

- Да ты чей? - спросила она, присматриваясь ко мне.

Я сказал. Тогда она молча открыла калитку.

- Иди, - приказала она и крикнула: - Катя, Катя!

Залаяла собачонка, и из-за угла дома вдруг появилась она.

Она была босиком, в халате, зашпиленном на поясе двумя английскими булавками, через плечо висело голубое мохнатое полотенце.

- К тебе, - ткнула в меня старуха и ушла. Она стояла передо мной, доверчиво и просто смотря мне в лицо. Я растерянно молчал.

- Здравствуйте, - сказала она, улыбаясь.

Тут я, на горе, вспомнил все московские уроки, встал по стойке "смирно", ткнул руку дощечкой и сейчас же опомнился и вспыхнул, но она ничего не заметила, серьезно приняла мою руку, пожала и спросила:

- Вы ко мне?

Я сунул ей записку. Она взглянула на адрес и сказала:

- Так пойдемте ко мне.

И вот я сижу у нее в комнате, а она стоит рядом, положив руку на спинку моего стула, читает записку и улыбается.

- Хорошо, - говорит она и кладет ее на стол.

- Просили ответа, - напоминаю я.

- Ответа? - на секунду она перестает улыбаться. - Ну хорошо, сейчас. И уходит.