Часы   ::   Иванов Всеволод

Я, конечно, как мужского пола делегат, должен молчать, но, однако, глаза на побывку отводил к стене.

Ушла раз жена в гости, я в переднем углу сижу - вспомнился мне тут профессор Николаев, пожалел я ихнее дешевое пребывание, про фронт вспомнил, а здесь будто качнуло меня чуть-чуть, как будто чемодан немецкий ляпнул за плечью.

Ничего, в момент прошло.

Вижу, однако, в окно - сметенье человеческое бежит к избе, баба впереди, а за ней мужики и особой стороной поп.

- Не пожар ли? - думаю.

Огляделся, понюхал - дыму не капнет.

Лупит баба моя в кладовушку, мужики за ней, слышу орёт:

- Омманул, паскуда, омманул.

Вбегает тут баба и, конечно, в бороду. Глаза норовит исцарапать и во всю щёку поврежденье мне.

- Что те трафило, мол...

А она на испуг орет:

- Омманул, потаскун. Говорил, землю затрясёт, измерит твоя машинка, ну... У попа чуть люстру не разбило. Мы-то, мамонька моя, бежим...

- Ах, ты разъязвите! - пошёл я в кладовку, стоит мой сюсьмограф и хоть бы на один глаз. И часы, конечно, идут в порядке.

Треснул я тут со злости по скуле бабу, та в перину. Мужики все ковры грязью утоптали - рады, хозяин не доглядел. Паскуда - народ пошёл.

Ревёт баба в перине,- обидно хоть кому. Полдня ревёт, день,- а потом и совсем слегла. Канитель. Без бабы по хозяйству как. Пришла тут какая-то залежалая бабушка, шаперится. Не доглядели - забрался вечером в кладовку телёнок, попёр с полки кулёк с просом, грохнулся кулёк на сюсьмограф, теля тут же забилась - прибежали, парень, а там вонь да щепки.