Страница:
806 из 963
— Боялся, опоздаю…
Он не умел утешать, да и не знал, нуждается ли эта женщина в утешении.
— Вы где остановились-то? — осведомилась она с необидным безразличием.
— Лошадь оставил у Павла Тихоновича, у Жильцова, а сам сюда.
Жена Быстрова повела подбородком в сторону гроба.
— Отгулял…
Старухи у гроба перекрестились и зашаркали прочь из хаты.
— Чего это они? — спросил Слава.
— Прощаться приходили.
— Похороны завтра?
— И так затянули, хотели вскрытие производить, да я не позволила…
Тут внимание Славы привлек чей-то непрекращающийся шепот, жена Быстрова заметила, что Слава прислушивается, и слегка отдернула занавеску над запечьем — две русые головенки склонились с печи.
— Дети ею, дочка и сын, — отчужденно пояснила она, точно это не ее, а одного лишь Быстрова дети.
Славе показалось, дети похожи на Быстрова, такие же тонкие черты лица, такие же светловолосые, голубоглазые.
«Как это он смог их оставить? — с отчаянием подумалось Славе. — Даже ради Александры Семеновны…»
— Идите, отдыхайте, — строго сказала жена Быстрова и опять повела подбородком в сторону гроба. — Завтра с утра повезем на погост.
— Я побуду еще? — просительно сказал Слава. — Недолго, а?
— Поздно, не отдохнете, — сказала жена Быстрова. — А впрочем, как хотите.
Никогда не испытывал Слава к Степану Кузьмичу большей нежности, Быстров часто был и строг и суров, а вот сейчас сердце Славы захлестывала безграничная нежность.
|< Пред. 804 805 806 807 808 След. >|