Городок Окуров   ::   Горький Максим

Она села на колени к нему,Жуков глубоко вздохнул, прижался щекой к её груди и стал упрекать её:

- Ф-фу, как нехорошо! Какая ты озорница! Ну - зачем? Пришла - спасибо! Я тебе - враг? И про всё это, как мы шалили, - зачем говорить?

А сам дрожащими пальцами расстёгивал её платье и, касаясь горячего тела, чувствовал, как живая, возбуждающая сила наполняет его грудь, уничтожая страх.

- Милая Глаша! Будем жить друзьями,, право, а? Немножко друзьями? Ладно? Племянник - чепуха!

- Я знаю! - сказала она, выскальзывая из его рук. - Ну, баиньки пора. Уж скоро, чай, светать будет. Вставай!

Он поднялся, заискивающе ухмыляясь, и, кивая головой на дверь в соседнюю комнату, заворчал, как старая обласканная собака.

- Огонь возьми.

В спальне, раздеваясь, она спросила его:

- Старушка эта обкрадывает тебя, а?

- Хе-хе! - ответил Жуков, вытирая мокрым полотенцем свои заплаканные глаза.

Лодка, голая, любовно гладила своё чистое тело ладонями и, качая красивою головою, брезгливо фыркала:

- Ух, какой беспорядок везде, ну уж - образованный! Пыль, грязь, ай-ай!

Инспектор смотрел на неё и жирно хихикал, потирая руки.

Он скоро заснул, Лодка повернулась, чтобы погасить огонь - со стены на неё смотрел большой портрет женщины: продолговатое сухое лицо с очками на носу и бородавкой у левой ноздри.

"Какая уродская!" - подумала Лодка, прикручивая фитиль.

Портрет медленно утопал во тьме.

"Жена или мать? Наверное - жена...