JК
Городок Окуров :: Горький Максим
Страница: 115 из 131"
И, высунув язык портрету, погасила огонь.
Сумрак облил стены, потолок, вещи, мертвенно застыл.
Под его серою пеленою красное лицо Жукова потемнело, точно у мёртвого, и ещё более опухло. Нос инспектора вздрагивал, тонко посвистывая, жёсткие волосы рыжих усов запали в рот и шевелились, колеблемые храпящим дыханием, небритые щёки ощетинились, нижняя губа отвалилась, обнажив крупные, лошадиные зубы. Вся голова Жукова напоминала уродливый огромный репей, глубоко вцепившийся в подушку толстыми колючими усиками.
"Пресвятая богородица, прости-помилуй!" - мысленно сказала Лодка, охваченная тоскою и отвращением.
Потом, кутаясь в одеяло, подумала утомлённо:
"А тот, зверёныш, наверно в арестантской ночует..."
И задремала, соображая:
"Старуху надо прогнать. Возьму Клавдейку Стрельцову. Она - хроменькая, нищенка..."
...Ей приснилось, что она стремглав бежит куда-то под гору, гора всё круче и всё быстрее невольный бег Лодки, она не может остановиться и громко кричит, чувствуя, что вот сейчас упадёт, расшибётся насмерть.
Обливаясь холодным потом, открыла глаза, - Жуков грубо и сильно тряс её за плечо.
- Ну, и дрыхнешь ты! Совсем мёртвая.
- Отстань! Много ли я спала... - сердито сказала она, не видя его лица.
Инспектор, кашляя и харкая, упрямо говорил:
- Вставай, вставай! Скоро одиннадцать, люди могут придти, знакомый зайдёт, а тут - здравствуйте! - этакая гостья...
И, высунув язык портрету, погасила огонь.
Сумрак облил стены, потолок, вещи, мертвенно застыл.
Под его серою пеленою красное лицо Жукова потемнело, точно у мёртвого, и ещё более опухло. Нос инспектора вздрагивал, тонко посвистывая, жёсткие волосы рыжих усов запали в рот и шевелились, колеблемые храпящим дыханием, небритые щёки ощетинились, нижняя губа отвалилась, обнажив крупные, лошадиные зубы. Вся голова Жукова напоминала уродливый огромный репей, глубоко вцепившийся в подушку толстыми колючими усиками.
"Пресвятая богородица, прости-помилуй!" - мысленно сказала Лодка, охваченная тоскою и отвращением.
Потом, кутаясь в одеяло, подумала утомлённо:
"А тот, зверёныш, наверно в арестантской ночует..."
И задремала, соображая:
"Старуху надо прогнать. Возьму Клавдейку Стрельцову. Она - хроменькая, нищенка..."
...Ей приснилось, что она стремглав бежит куда-то под гору, гора всё круче и всё быстрее невольный бег Лодки, она не может остановиться и громко кричит, чувствуя, что вот сейчас упадёт, расшибётся насмерть.
Обливаясь холодным потом, открыла глаза, - Жуков грубо и сильно тряс её за плечо.
- Ну, и дрыхнешь ты! Совсем мёртвая.
- Отстань! Много ли я спала... - сердито сказала она, не видя его лица.
Инспектор, кашляя и харкая, упрямо говорил:
- Вставай, вставай! Скоро одиннадцать, люди могут придти, знакомый зайдёт, а тут - здравствуйте! - этакая гостья...